Источник вселенской гармонии

Идея увидеть Байкал родилась давно — в Сибири все-таки живем, а на всемирно известном озере ни разу не были, — но только воплотить ее в жизнь не удавалось до этого лета по разным причинам. И вот — решились! Вопрос, на каком виде транспорта туда отправиться, даже не стоял: наше путешествие могло быть только автомобильным. Или мы не автомобилисты?

Ехать решили с родственниками вшестером — двумя семьями на двух машинах соответственно. Будучи наслышанными о том, что Байкал часто собирает любителей бездорожья, отнеслись, разумеется, с некоторым опасением к вопросу нашего передвижения, все-таки “Марк II” и отечественная “десяточка” не призваны преодолевать непроходимые дебри.

Мужчины, само собой, решили подготовить машины к путешествию. Наша “Тойота” какого-то серьезного ремонта не требовала, но дальняя дорога обязывала провести профилактические работы: как известно, рвется там, где тонко. Заменив тормозные колодки, масло, ремень генератора и пройдя развал, муж поставил точку в подготовке автомобиля. С “десяткой” пришлось посложнее: почти неделю свояк не вылазил из гаража, разбирая машину по запчастям, менял какие-то тросики, ремонтировал, закручивал, подкручивал…

И в заранее оговоренный день, нагрузив машины под завязку (лодка, палатки, спальники-коврики и прочий скарб “дикарей”), мы двинулись на восток. Разумеется, в приподнятом настроении.

За чертой

Однако оно продлилось недолго. Уже в Уярском районе, замучившись тащиться за еле ползущей “Нивой”, — а разметка не позволяла пойти на обгон, — муж все же пересек сплошную и тут же попал под всевидящее око сотрудников Госавтоинспекции, удобно устроившихся на пригорочке. Весь маневр был благополучно записан на камеру, это позволяло безо всяких сомнений составить протокол, что они, собственно, и сделали. “От четырех месяцев лишения водительских прав”, — так гласит наказание за пересечение. Не с лучшей стороны нас, конечно, характеризует наш вопрос гаишникам: “А может, как-нибудь по-другому?..” — “Один коллега у нас попробовал по-другому, теперь сидит…”

Выданные временные права позитива не добавили — радость от предвкушения поездки была омрачена, как казалось в тот момент, безвозвратно. Да, виноваты, да, нарушили, но дорога же пустая в обоих направлениях: никому не помешали, аварийной обстановки не создали, и, кстати, камера это тоже зафиксировала. Плюс “Нива” уж совсем медленно двигалась… Но закон есть закон, и с ним не поспоришь. Была лишь надежда на то, что мировой судья сможет объективно оценить ситуацию и принять адекватное решение. Но все это — потом, а сейчас у нас впереди почти полторы тысячи километров и масса новых впечатлений, говорила я себе.

Понемногу дорога взяла свое, и плохие воспоминания стали отходить на второй план. Надо оговориться: часть трассы нам уже была хорошо знакома, — 600 км до города Нижнеудинска, где живут родственники мужа. Там, собственно, и решили сделать остановку, хорошенько выспаться и докупить все необходимое — скоропортящиеся продукты, напитки.

Дорога в этом году порадовала. На протяжении многих лет, практически каждое лето навещая родственников в городе на Уде, приходилось участвовать в “слаломе” — маневрировать с кочки на ямку, объезжая метровые препятствия зигзагами, по крайней мере, на участке более 50 км — как раз в районе границы нашего края и Иркутской области. Местность вокруг болотистая, и, как нам объясняли, все усилия дорожников моментально сходят на нет: дорога “гуляет”, и стоит пройти хорошему дождю, а затем проехать нескольким большегрузам — снова становится непроходимой.

В этот раз самые опасные участки подсыпаны, разровнены грейдером, что значительно сэкономило нам и нервы, и время: вполне получалось ехать со скоростью 40—50 км в час против прошлогодних десяти-двадцати. Да и на других, менее износившихся участках старое асфальтовое покрытие сменило новое, более качественное. Могут, если захотят?..

На подступах к Нижнеудинску сломалась “десятка”. Что произошло — понять визуально, без разбора, не смогли. На холостых работала, а при увеличении оборотов глохла, поэтому приняли решение буксировать оставшихся километров 50 на себе, хотя на автомате такое делать крайне нежелательно. Тем более перегруженной машины. И, уже добравшись до места нашего привала, это чудо отечественного автопрома почему-то встрепенулось (растряслось?) и поехало само. Причину позже все равно нашли: в дороге, очевидно от пыли, забился топливный фильтр.

В самое сердце

Вторая часть нашего пути прошла на удивление без эксцессов. Проезжая Усть-Ордынский автономный округ, поразились: вокруг — скромные бурятские деревушки, никаких признаков современной комфортной жизни. И при этом трасса — отличная. Извилистая и с перевалами, но по качеству покрытия заслуживает уважения.

Если сплюсовать время в пути, прошли почти сутки непрерывной езды, когда на горизонте замаячил синим полотнищем Его Величество Байкал.

То, что нашим пристанищем станет Ольхон, — было решено еще в Красноярске. Уж очень хотелось побывать в самом сердце Байкала, как часто называют этот остров. Попасть туда, само собой, можно только одним путем — водным. Туристов и местных жителей перевозят два парома, вмещающих по 19 и 10 машин соответственно, в самый разгар сезона этого катастрофически не хватает, и люди проводят на пристани в ожидании транспорта до суток. Нам повезло: и туда, и назад мы ожидали паром не более сорока минут. Купив еще на “большой земле” карту острова, стали выбирать будущее место нашего лагеря. К слову, на въезде в вагончике с надписью “администрация” с нас собрали чисто символический сбор за вывоз мусора — по 20 рублей с человека в сутки.

Зная, что восточный берег Ольхона, омывающийся Большим Байкалом, скалист и крут, а западное побережье как раз подходит для отдыха, после 15 км свернули к первому приглянувшемуся заливу.

Рай для криофилов

Климат и природа и Ольхона настолько противоречивы, насколько и самобытны. Западная часть острова — степь, восточная — непроходимые леса, почти тайга. Неизменный спутник на Ольхоне — ветер. Он дует всегда: днем и ночью, утром и вечером, в любое время года. В середине июля лишь рано утром, в районе 7—8 утра, наблюдается безветрие, и то — относительное. Воздушный поток постоянно меняет свое направление, становясь то теплее, то холоднее, — это дуют разные виды ветров, которых на острове насчитывается более двух десятков, основных из них — семь. Самый холодный — баргузин, северо-западный: все его прелести мы сполна ощутили на себе. Особенно ледяным и пронизывающим нам, туристам, он казался у воды. Однако местные его очень ценят.

— Каждый раз, просыпаясь утром, молю Бога, чтобы подул баргузин, — делится с нами Анатолий, коренной житель Ольхона. — Иначе в такую жару просто невозможно работать.

Жаркий июль — одна из примет погоды на острове. Днем солнце печет так, что, если бы не ветер, за пару часов можно было бы получить солнечный удар. Впрочем, такой обдув может сослужить и недобрую службу: ощущая прохладу, человек незаметно сгорает. Освежающего дождика при этом вряд ли удастся дождаться: осадки на острове в июле — августе практически полностью отсутствуют. Напротив, как и подобает на территории с резко континентальным климатом, ночи очень холодные. Вкупе с постоянно дующим ветром температура градусов десять заставляет надевать свитер, кроссовки с теплыми носками, куртку и даже шапку. Думается, это подлинный рай для криофилов: будучи обернутыми в плед, мы даже у костра отбивали мелкую дрожь зубами. Спать ложились, как капустки, во всех теплых вещах, какие только имелись.

Вода же, несмотря на дневное пекло, не успела прогреться, и даже в заливчиках в самую макушку лета едва достигала пятнадцати градусов. Даже в нашем заливе, который, как впоследствии мы узнали от местной жительницы, один из самых теплых в Малом море, более пяти минут находиться в воде было невозможно. Поэтому счастье покупаться выпало не всем: особо мерзлявым пришлось довольствоваться омовением ножек. Немногим позже, в конце июля — начале августа, водичка прогревается-таки до двадцати с лишним градусов, поэтому именно в это время наблюдается самый большой наплыв туристов.

— Зимой же Байкал полностью замерзает, и мы катаемся по льду метровой толщины, — улыбается Анатолий. — А снега на острове практически нет, поэтому коровы наши круглый год пасутся на лугах. Ведь он весь ветром выдувается.

А еще, как мы узнали, местные жители картошку копают только в октябре — ноябре — как раз в период бабьего лета.

В каменном веке

Экскурсия, на которую повез нас Анатолий на своей “таблетке”, пролегала через всю южную часть Ольхона. Выехав с Хужира — центрального и крупнейшего на острове населенного пункта, по какому только бездорожью мы не проезжали! Иногда машину кренило так, что дух захватывало, думалось: ну все, приплыли. Тем не менее уазик со своей пониженной, а также опыт водителя сделали свое дело. Впечатлений от поездки длиною в целый день получили сполна.

На экскурсии Анатолий стал возить туристов давно, “когда к власти пришли демократы”.

— Жить же на что-то надо, — говорит он. — У нас при советской власти было все: работа, хорошая зарплата. А потом — полнейший развал, никому ничего не нужно, все пришло в запустение. Многие в поисках лучшей жизни на большую землю уехали. О чем тут говорить? В советское время у нас дизели стояли, работали исправно, снабжали электричеством весь Хужир, и жителей, и больницу, и завод. А с приходом так называемых рыночных отношений некому стало эти агрегаты обслуживать. Вот так и жили без света больше десяти лет. А население наше около полторы тысячи человек. Те, кто побогаче, себе собственный дизелек прикупили, остальные свечками обходились.

Подумать только, и это в двадцать первом веке, когда ученые только успевают сообщать о новых нанооткрытиях, а компьютер, стиральная машина и прочие блага цивилизации перестали быть роскошью и имеются в каждом доме…

Электричество на Ольхоне появилось лишь три года назад. Усилиями москвичей, положивших, что называется, глаз на чудесный остров, способный компенсировать затраты с лихвой посредством потенциальной прибыли от туризма.

А туристов, к слову, действительно много. Это и наши соотечественники, в основном из Сибири, а также из других регионов, в том числе из столицы, и иностранцы. В Хужире в магазинах, в кафе, на улицах постоянно слышна иностранная речь. Европейцы едут сюда за душевной гармонией, тишиной, красотой, просторами.

— Особенно тянет на Байкал немцев, — рассказывает наш проводник, — очень часто доводилось их возить. Такие эмоциональные люди, все вызывает у них просто восторг. Побывав здесь раз, потом приезжают сюда еще и еще. Стараются, в отличие от россиян, выбирать время, когда туристов на острове минимум, — осенью, например. Много ходят, фотографируют.

Даже отсутствие элементарных удобств желающих окунуться в первозданную красоту не останавливает. А ведь инфраструктура, если о ней как о таковой в данном случае говорить вообще уместно, здесь никакая. Разумеется, на прелести вроде душа (пусть даже летнего) никто не рассчитывал, но отсутствие туалетов вдоль побережья совсем не порадовало. (Очень кстати для этих целей пригодилась взятая родственниками саперная лопата.)

Не только ценный мех

Чистейшая вода — один из “китов” популярности Байкала. Даже порядочно отплыв от берега, на большой глубине можно разглядеть камушки.

— Был как-то такой случай, — смеется Анатолий. — Один немец решил из Байкала испить. Достал привезенную с собой кружку-фильтр и давай через это устройство водичку пропускать. Брось ты, говорю, это занятие, а то своим фильтром только воду загрязнишь. Сам обычной кружкой черпаю и пью, и он, глядя на меня, послушался.

По словам Анатолия, Байкал — это целая экосистема, склонная к самоочищению и самообновлению.

— Раз в четыре года озеро очищается: поднимает все ненужное — мусор, водоросли — со дна, встряхивает (как правило, это сопровождается штормом), а потом с силой выбрасывает на берег, — просвещает нас Анатолий.

Чистейшая вода породила два живых символа Байкала — байкальскую нерпу и байкальского же омуля. По одной из версий, оба ярчайших представителя местной фауны проникли в Байкал в ледниковую эпоху из Ледовитого океана через систему рек Енисей — Ангара. Основу промысла байкальской нерпы, которая, к слову, занесена в Красную книгу, составляет ценный мех. Жир, мясо и внутренние органы животных ограниченно используются местным населением.

Омуль тоже находится под защитой от браконьеров, однако дела обстоят не лучшим образом.

— Рыбы просто нет, — сокрушается Анатолий. — Раньше ставили по пять сетей, а теперь, когда иного источника дохода у многих просто нет, по 20. Вот если бы озеро от рыболовли взять и лет на пять закрыть — поголовье бы восстановилось, а так ловят молодняк, не дают ему даже подрасти, а потом продают втридорога.

И в Хужире, и на пристани омуль продают вяленый, холодного и горячего копчения. Цена одной рыбки от 25 до 45 рублей. Нетрудно подсчитать, сколько наваривают себе местные браконьеры, ведь материальных и трудозатрат при такой рыбалке практически нет.

От астрала до сакрала

Наш маршрут пролегал через культовые места — мыс Бурхан, радоновое озеро Шара-Нур — единственное на острове озеро в горах, мыс Кобылья голова... Удивительные круги непонятного происхождения на траве по склонам холмов моментально притягивали внимание.

— Говорят, это следы НЛО, — пожимает плечами Анатолий. — Впрочем, сам не знаю, врать не буду. Но от многих людей слышал, что им доводилось видеть тарелки пришельцев.

Круги разного цвета, диаметра, правильной формы, некоторые до конца не дочерчены. И вокруг на ближайшие километры — ни души. Загадка для человечества…

Впрочем, поздно вечером накануне отъезда мы сами видели в небе НЛО. Даже три. Нет, не подумайте, обильных возлияний не было, четыре взрослых человека одновременно видели это чудо. В беззвездном небе на достаточно большой высоте несколько светящихся объектов, неотличимых внешне от обычных звезд, стали расходиться в разные стороны: один из них пошел вправо и вниз, два других поплыли влево, причем один, более яркий, как будто буксировал невидимым тросом другой, помельче. Вскоре объекты остановились и застыли, а потом их закрыло откуда-то взявшейся тучей, которая вскоре пропала, открыв звездное небо. Это были точно не самолеты, не вертолеты, не спутники, не метеоры…

Что и говорить, мощная энергетика воды и гор ощущается всем существом, недаром представители всевозможных сект облюбовали Ольхон для своих ритуалов. По словам Анатолия, круглый год, особенно летом, нет отбоя от разных сектантов “для проведения семинаров”.

— Как-то плыл на кораблике по Байкалу буддийский лама из Индии, — говорит Анатолий. — Проплывая мимо Ольхона, ощутил сильнейшие энергетические импульсы. Решил построить на соседнем небольшом островке буддийскую ступу. Возвели ее в кратчайшие сроки, и теперь нет отбоя от желающих посетить этот священный храм.

Сплошь и рядом на Ольхоне встречаются культовые места — Обо (Сэрге). Как правило, они состоят из одного или нескольких деревянных столбиков, часто высеченных в виде фигуры божества, а также лавочки, стола. На столбиках и близлежащих кустах язычники — местные буряты завязывают разноцветные ленточки, вроде тех, что наши молодожены оставляют на знаковых в городе местах. Корни этого ритуала уходят далеко вглубь истории: у каждого рода имелось сакральное место, где человек мог попросить духов небесных и подземных (по количеству зарубок на столбе) помочь ему: чтоб жена с детьми не болели, чтоб скот не умирал… Здесь же совершался акт жертвоприношения, как правило, зарубали молодого барашка. Количество столбиков говорит о том, сколько было в роду шаманов.

И сейчас эти места пользуются большим уважением — как местных жителей, так и туристов. Кроме лент на столе и лавочках оставляется много предметов — это сувениры, камни, фрукты, конфеты, сигареты. Но больше всего монет — самых разных, со всего мира. И на это, что самое интересное, никто не посягает — все предметы лежат годами.

…Уезжать нисколько не хотелось. Знаю точно, что на Ольхоне осталась частичка моего сердца. И еще то, что я вернусь туда снова.

P. S. А права по возвращении вернули. Оказалось, сотрудник ГИБДД неправильно составил протокол, не указав конкретно пункт правонарушения. Очевидно, это было предупреждение свыше.

Объем воды в Байкале около 23 тысяч кубических километров, что составляет 20 % мировых и 90 % российских запасов пресной воды. В Байкале более 30 островов. Самый крупный — остров Ольхон.

Остров Ольхон — крупнейший остров озера Байкал. Длина — 71 км, ширина — до 15 км, площадь — более 700 квадратных км. С северо-западным берегом озера образует мелководный пролив Малое море. Недалеко от внешней стороны Ольхона — глубочайшее место Байкала (1 637 м).